Армения
Третье яблоко

* * * * *

Стихия немилосердна. Будто плод в чреве матери - не рождённое, но уже живое дитя - бьёт она пятками во вздувшийся барабаном живот планеты, и от этих толчков ходит ходором суша, трясётся земля и рушатся города, возведенные на земле человеком, - дома, церкви, дворцы, - всё, что создано дерзанием человека, становится грудой камня, камень возвращается в своё первобытное состояние: Армения - страна камней.

Стихия неистова. Жар снедает планету, выжигает её нутро. Будто угреватая кожа подростка, угрями остывших вулканов утыкана крошечная Армения, вся Армения - это сплошной вулкан. Глаза тех, кто писал Библию, видели, как страшными кровавыми волдырями вздувались эти нарывы, и лопались гнойники вулканов, и огненным гноем текла по склонам гор лава, и сметала с лица земли всё живое, уничтожая саму жизнь.

* * * * *

Но заканчивалось землетрясение и вновь, и вновь приходили люди к грудам битого камня, и брал человек камни и складывал из камней очаг, и строил из камней дом. Но остывала лава и возвращались люди к уничтоженным своим городам, и возводили из вулканической лавы селения: из туфа розового - розовый Ереван, из туфа чёрного - чёрный, как сажа, антрацитово-чёрный Гюмри.

Жизнь сильнее смерти. По крайней мере, покамест.

* * * * *

Щепоть соли

У армянских мужчин и женщин встречаются лица классической, античной красоты, с идеальным овалом, с прямыми небольшими носами, с миндалевидными голубыми глазами. Встречал я скуластых, с приплюснутыми носами, с несколько раскосым разрезом глаз, встречал курносых, видел армян с вытянутыми, острыми лицами, с невероятными по размеру носами, острыми, крючковатыми. Я встречал синих от черноты брюнетов, угольные глаза, видел иезуитски тонкие губы, видел толстые, вывороченные губы африканцев. Но, конечно, в этом огромном разнообразии существует главный, основной национальный тип. И трудно сказать, что достойно большего удивления, - разнообразие или упорная устойчивость.

* * * * *

Третье яблоко

Из незапятнанной чистоты, из радостной сини небес, из восторженного солнечного сияния растёт Арарат, и, соблазнённый его видом, каждый придумывает себе Армению, нет двух одинаковых, у каждого она своя.

На заснеженной горной вершине, средь буйства трав, полыхающих алыми маками, в виноградниках и персиковых садах... даже в городе, - в Ереване, чей запах - запах тёплого камня... ты идёшь по улицам и впитываешь в себя его первозданную красоту: туф, орнаменты, коньяк, электричество. Крики птиц и гам площадей, шум фонтанов. Красавицы, модные каблуки, женские ноги, приклеивающие к себе взгляд, чёрные уголья очей, - скользящие мимо очи, безответные. Вывески на незнакомом тебе языке, гортанные звуки армянской речи...

И ты понимаешь: есть только один город, который ты можешь назвать родным. А здесь всё не так, - не так пахнет пыль, не так кричат воробьи... это не твой город.

Не твой. Но и не чужой

* * * * *